|
«Пока в пасхальном звоне не зазвучат колокольни всех сорока сороков, Москва не очистится от скверны, свалившейся на нее за последние сто лет».
Эти слова Анны Ахматовой — еще одно подтверждение тому, что дорога к храму начинается с себя, с порога своего дома.
Только всем миром москвичи могут вернуть Москве истинный образ. Всем миром восстановили храм Христа Спасителя. Всем миром подняли более двадцати малых храмов столицы и построили новые на месте разрушенных. Всем миром стали возвращать уникальный московский колокольный звон.
18 февраля в храме Воскресения Словущего на Успенском Вражке, что в Брюсовом переулке, освящали новый колокол Центральный Благовест, который был создан и отлит на пожертвования журнала «Деиллюзионист» (DE I) и его друзей.
События вокруг рождения Благовеста для церкви в Брюсовом переулке разворачивались, как кино. Во время освящения колокола святого Михаила многим вспомнилось окончание знаменитой новеллы из шедевра Тарковского «Андрей Рублев»: огромный колокол только ударил, и на руках монаха-иконописца рыдает подросток, который обманом сохранил себе жизнь, сказав, что знает секрет звучащего металла. С тем же волнением и восторгом ударил и новый Михаил — мастера не подвели. Когда-то фильм Тарковского восстановил генетические связи, подвиг людей думать о будущем, связывать прошлое с настоящим. В недавно изданной книге дневников Андрея Тарковского «Мартиролог» нет рецептов, как снимать шедевры и лить колокола, но есть несколько верных слов о том, почему любые духовные намерения зависят только от нашего самопознания.
21 марта 1973
Что-то со мной происходит последнее время. Сегодня это чувство с особенной силой и значением овладело мной. Я почувствовал, что наступил момент, когда я стал готовым к тому, чтобы создать самое большое в своей жизни. Залог этого в уверенности (которая, конечно, может и обмануть и оказаться обыкновенным признаком гибели — в диалектическом смысле слова) и в том, что материал, из которого я собираюсь строить, прост, хоть и бесконечно глубок, привычен и банален (ровно настолько, чтобы не отвлекаться в сторону от главного). Я бы даже назвал этот материал — идеальным, так я его чувствую, знаю и осознаю. Единственная проблема — удастся ли? Удастся ли вдохнуть душу в невольно сконструированное тело?
Сентябрь 1978
Действительно, ведь только два антагонистических понятия более всего тревожат нас: жизнь — смерть, добро — зло. Вокруг них строится вся возможная для человека философия. Почему это так? Видимо, потому, что в этих понятиях суть нашего существования. Смысл и секрет принципа нашего движения. И это так давно известно, что делается странным, что добро недостижимо. Хотя это тоже совершенно понятно. Человеческое существование требует постоянного нравственного усилия — совершения добра для того, чтобы осуществить свою жизнь и, тем самым, вложить положительную деятельность в общечеловеческом смысле.
22 июня 1980
Странно живут люди. Будто бы они хозяева положения — и не понимают, что им дан шанс — прожить ее так, чтобы воспользоваться возможностью быть свободным. В этой жизни все ужасно, кроме принадлежащей нам свободы воли. Когда мы соединимся с Богом, тогда мы уже не сможем ею воспользоваться, она будет у нас отнята. Я понимаю, почему Анна Ахматова так странно вела себя тогда. Ее грызла ностальгия по этой жизни — ужасной, плотской, духовной и свободной, если вдуматься в ее смысл.
Октябрь 1981
Что же это такое — человек? Его происхождение темно, его судьба неизвестнее причины его появления. По существу, отбросив в сторону детали, и эволюция, и чудесное возникновение — то же самое или, вернее, настолько не это имеет значение для определения сути человека, что, видимо, не в материальном, не в плоской реальности существования следует искать ответ на этот невозможный вопрос. Да не только человек. Дело все-таки в том, что «познание мира» не имеет ничего общего с последовательным открытием истинных в объективном смысле закономерностей. То есть цепи псевдореального познания сковывают наше стремление к истине, ибо это путь от истины на периферию правды. Чем больше мы «знаем», тем «с большим основанием» считаем себя вправе установить закономерности, которые обманывают нас, внушая мысль о возможности познания.
Внушает нам ИЛЛЮЗИЯ, знакомство, в то время как на самом деле мы не можем приблизиться к абсолюту, то есть к тайне, и любая форма «приближения» означает тем самым удаление от нее. Человеку кажется, что он познает. Это процесс, контролируемый человеком, не способным установить какой бы то ни было контакт с истиной.
Скажут, что наше ощущение — верное основание для пути к истине. Я же отвечу, что наше ощущение — это наше ощущение, и не более; а истина, как и реальность, не находится в соотношении с ощущением. Ибо ощущение субъективно, реальность же божественно холодна своей объективностью. Мы пытаемся предаться любви, облачившись в космические скафандры, мы ищем правду реальности у себя в сознании.
Апрель 1982
Самосознание же не непременно бессмертно. Возможны бездуховность, животное состояние, душевная анемия. Это тоже состояния души. Животное состояние — т. е. без тенденции к восхождению.
Неубедительно, а главное — самосознание не есть материя. Результат ее действия — да, но не сама материя. Хотя, если мысль материальна, то... впрочем, тогда уже и говорить нечего, все сказано.
Книга Андрея Тарковского «Мартиролог» (Дневники 1970–1986) издана для России тиражом 5000 экз. Международным институтом имени Андрея Тарковского (www.tarkovskij.com).
© DE I / DESILLUSIONIST №14. «КОЛОКОЛ СВЯТОГО МИХАИЛА И ОТКРОВЕНИЯ АНДРЕЯ»
|
