журнал DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист )
DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : На переправе с Тонино Гуэррой. DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : ART MOSCOW проверенная компания. DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : Янковский о Янковском. DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : Carolin Carlson DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : Слово редактора. Роксолана Черноба. DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : Интимный процесс c индустриальным размахом DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : Norman Foster DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : Содержание номера DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : Уэльский великан  Brin Terfel DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : Penthesilea. Кровь DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : Felieke Van Der Leest. Два чувства DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : Fine Art Fair.
журнал DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист )#05

english version |
 
о проекте |
 
манифест |
 
в номере |
 
архив |
 
редакция |
 
контакты |
 
партнеры |
 

on Top |
 
события |
 
спецпроект |
 
DE I видео |
 
DE I музыка |
 
DE I Media Group |
 
 


 
 

DE I #05: Norman Foster

NORMAN FOSTER и МАГИЧЕСКИЙ КРИСТАЛЛ

Текст и фото:  Максим Масальцев 

Что бы ни говорили о культурном значении персональной выставки сэра Нормана Фостера, прошедшей в Пушкинском музее, единственное, что имеет огромное значение для Москвы, – это намерение британского рыцаря активно поучаствовать в московском строительном буме. Он так и заявил об этом русским журналистам. Поскольку DЕ I был среди них и наше отношение к творчеству Фостера в России неоднозначно, чтобы не воевать с ветряными мельницами, мы попросили сэра Фостера о личном интервью.
Предупреждаем, мы не стали мучить великого архитектора вопросами о том, как ему нравится облик лужковской столицы.

DЕ I: Что было самое сложное для Вас в начале карьеры?

FOSTER: Найти свой голос, говорить тихо, но чтобы тебя слышали. У меня такой тембр. Кричать не очень получается.

DЕ I: Новые здания создают новые панорамы. Место, которое вам больше всего удалось? Или вид, который производит на вас сильное впечатление?

FOSTER: Я думаю, это крыша нашего Swiss Re building, откуда перед тобой, как на ладони, открывается панорама Лондона, и это единственное здание в Лондоне, на крыше которого расположены не техслужбы, а оборудована зеленая зона отдыха для людей. И есть еще одно место – The London Eye (Колесо обозрения. – DE I).

DЕ I: Известно, что некоторые из Ваших проектов созданы совместно с другими архитекторами. Расскажите об этом опыте.

FOSTER: Один из самых важных моих соавторов был Бакминстер Фуллер. Это был человек, способный смотреть сквозь стены и понимать скучность бытия. Эта его способность заложила фундамент многих проектов. Что касается соавторов, то у меня их пятьсот – все кто приходит каждое утро в студию. Это коллективное сознание, у которого есть, конечно, свои недостатки, но у него есть и внутреннее напряжение.

DЕ I: В ваших зданиях много света и воздуха. Но нам кажется, Вас не волнуют мысли людей, которые там живут. Как вы считаете, когда люди смотрят на солнечные просторы через тонированные стекла, может ли им в голову прийти что-то неприятное?

FOSTER: Солнце ни в какой ситуации не может быть источником негативного – если только оно не искусственное. А насчет людей, которые в этих домах живут, лучше спросить прямо у них.

DЕ I: В городах, где аренда стоит очень дорого, люди работают в небоскребах, но предпочитают жить ближе к земле в невысоких и просторных домах. Такая ситуация определяет направления архитектуры городов и пригородов. Получается, что пространство будущего не походит на прогнозы Ле Корбюзье. Правда ли, что архитекторы-мыслители больше не вступают в диалог с архитекторами-практиками?

FOSTER: Они не особенно спорят между собой, если и тот, и другой живут внутри одного человека. Боюсь, что в моем случае мы имеем дело именно с такой ситуацией. Я бы не стал спорить с Ле Корбюзье. Замечу только, что его эпоха длится до сих пор. Что касается полемики между теорией и практикой, я этот вопрос для себя давно решил: практическая теория – вот мое решение.

DЕ I: Что для вас имеет большее значение: развитие идеи будущего здания или процесс его физического воплощения?

FOSTER: Конечно, я выделяю больше времени тем проектам, которые возникнут только при моем участии. А за теми проектами, которые строятся – я просто наблюдаю. Так пекинский аэропорт откроется для пассажиров только через два года. Я навещаю стройплощадку, но на самом деле вся работа по проектированию завершена. Это не значит, что я не слежу за ней.

DЕ I: Существуют ли некие национальные особенности у современной архитектуры или она стала космополитичной?

FOSTER: Отвечу за себя. Я думаю, каждое наше здание стремится быть отражением своего времени. Что касается места, где дом стоит, то у каждой площадки есть характеристики, которые можно измерить. Например, климатические особенности или дух места, который само здание и призвано отражать. .

DЕ I: Как по-вашему повлиял коммунизм на мировую архитектуру?

FOSTER: Каждая историческая эпоха рождает совершенно разные здания. Не редко это бывает смесь всего. Среди них будут фантастически прекрасные здания, обыкновенные и откровенно плохие. Легко, конечно, заклеймить эпоху. Но нужно помнить, что способные конструкторы, несмотря ни на что, всегда создавали нечто поразительное. Не так важно, отражали ли их постройки дух времени: это было, прежде всего, отличной архитектурой. Например, мне известно, что знаменитый Берлинский аэропорт в Темпельхофе (архитектор Эрнст Загебиль. – DE I) собираются разрушить. Я понимаю чувства людей, у которых могут возникать негативные эмоции по поводу этого сооружения, построенного во времена Третьего рейха, но это поразительная архитектура. И я готов ее защищать.

DЕ I: Какие города изменят свой облик в ближайшие 30 – 40 лет?

FOSTER: Думаю, если я обращусь за ответом к своему магическому кристаллу, он скажет: Южная Америка.

DЕ I: Возможно ли прожить всю жизнь в одном и том же доме?

FOSTER: Наверное, но мне это не удалось (смеется).

DЕ I: Используете ли вы музыку для вдохновения. Кто является вашим любимым музыкантом?

FOSTER: Скорее, это ряд композиторов приблизительно одного времени, такие как Бах, Вивальди, Пёрселл и некоторые современные, например, Джон Льюис и его интерпретации Баха.

DЕ I: Существует ли какая-то бытовая проблема, которую вам не удалось решить из-за отсутствия времени?

FOSTER: Нет, мне всегда везло.

DЕ I: Вы когда-нибудь строили что-нибудь временное? Что-нибудь из песка или снега?

FOSTER: Супер-проект с художником Джеймом Кленсером (James Clenser).
Это снежное шоу, точнее говоря, скульптура. Если кто вспомнит, это был большой круг в снегу.

DЕ I: Насколько вам это понравилось?

FOSTER: Я получал большое удовольствие – и когда создавал, и когда рассматривал потом, как его подсвечивают вечером, как он живописно тает.

DЕ I: Ваше определение абсолютной свободы?

FOSTER: Отсутствие стен или возможность проходить через них.

© DE I / DESILLUSIONIST №05.  «NORMAN FOSTER»

Понравился материал?